Дома славян

Дома славян были пронизаны магической заклинательной символикой, с помощью которой люди стремились обеспечить себе сытость и тепло, безопасность и здоровье. Боясь «нашествия злых духов» — упырей, вампиров, ведьм, навий (душ умерших), которыми славянин населял окружающую природу, он от них «защищался». Защитой служили прежде всего доброжелательные языческие символы, размещенные на самых уязвимых участках жилища и двора, какими считались стены, окна, кровли жилища. Это была архитектурная резьба — конек на крыше, резные причелины с «громовыми знаками», изображения солнца, птиц, фигурки богини на вершине строения, конские го­ловы и т. п.
Сюжеты архитектурной резьбы близки сюжетам вышивок. Их самая устойчивая тема — женская фигура с воздетыми к небу ру­ками и с птицами и конями по сторонам (известна еще с VII в. до н. э.). Иногда для украшения стрехи дома славяне употребляли специ­альную композицию из обожженной глины — фигуру женщины с поднятыми к небу руками. У этрусков это были «антефиксы» — изображения женских голов, украшавших кровли домов славян. Археоло­гические находки с подобными сюжетами датируют III тыс. до н. э.

Еще стены энеолитических жилищ покрывали узорами, в кото­рых преобладала тема ужа (змеи) — покровителя домашнего оча­га, встречался сложный солярный знак и схематичное изображе­ние фронтона дома славян, увенчанного человеческой фигурой с воздеты­ми к небу руками.
И в архитектуре, и в одежде последовательно применялся один и тот же принцип размещения заклинательного орнамента: им украшали все проемы, отверстия, через которые злыдни могли про­никнуть к человеку. «Священное» изображение (конь, оленья голова с рогами, богиня и птицы, солнце) увенчивало самую высокую точку славянского дома — щипец крыши. Эти обереги вместе делали дома славян недоступными для «злых духов» и убежищем для членов семьи. В доме славян все обиходные предметы на случай проникновения злыдней тоже были покрыты охра­няющими знаками, облегча­ющими «одоление зла» внут­ри убежища.

Особенности постройки дома у славян.

Заклинательные действия начинались уже при выборе места под будущее жилье и при постройке славянского дома. На предполагаемом месте по­стройки чертили на земле большой квадрат, делили крестообразной фигурой на четыре части. Затем глава семьи обращался «во все четыре стороны», приносил «из четырех полей» четыре камня и укладывал их в результате на месте будущей усадьбы появлялась та идеограмма плодородия, которая извест­на еще со времен энеолита и сохранилась вплоть до русских под­венечных вышивок XX в.

Во время сооружения бревенчатого сруба внутри должно было находиться молодое деревце с иконкой. Когда воздвигали стропи­ла, то деревце укрепляли на щипце кровли, на месте будущего конька.

Особыми обрядовыми действами сопровождался настил потол­ка. На матицу-сволоку (главный срединный брус потолка), на которую настилался потолок, привязывали вывороченный мехом наружу полушубок и клали каравай хлеба, пирог и ставили гор­шок с кашей. На матице же нередко вырезали «громовой знак» — колесо с шестью спицами.

После завершения постройки устраивали пир. Если же изба строилась «толокой», т. е. с помощью родичей и соседей, то участ­ников торжественно кормили после каждого важного этапа строи­тельства.

Первым в новый славянский дом входил хозяин с квашней и иконой в ру­ках, за ним — хозяйка с курицей, затем шла молодежь. Вселение семьи сопровождалось обрядом перенесения огня из старого жилья в новое, зазыванием домового: «Домовой, домовой, пойдем со мной!» В доме устраивали многие языческие празднества, и не только такие, которые непосредственно касались семьи, вроде крес­тин, свадеб, постригов, похорон, но и какие-то из общественных, общеплеменных «соборов», проводившихся обычно на площади, в святилище, требище.
Новогодние гадания, колядки, маскарады, медвежьи комоеди-цы, масленичные пиры, обряды, связанные с выгоном скота, поминания предков, празднование урожая и т. п. начинались в доме, и глава семьи, выполнявший функции жреца, руководил церемо­ниалом.

В книге «Язычество Древней Руси» (М., 1987) Б. А. Рыбаков дает описание типичной северо-русской избы с ее символикой, характерной для древнерусского жилища. Фасад избы в самой верхней части по контуру торца кровли украшен солнечными сим­волами, каждый солнечный знак сопровождается скульптурным изображением головы коня. Щипец кровли увенчивает массивный конек, от которого вниз идет «досчатое полотенце» с солярным знаком. Причелины, спускающиеся по кромке кровли, завершают­ся внизу тоже знаком солнца, а концам жердей с крюком, дер­жащим желоб для стока воды, придана форма конской головы. Кони эти непосредственно соседствуют с солярными знаками при-челин и зрительно сходятся в единый образ солнечных коней.

Конно-солнечные символы фасада избы расположены на двух разных уровнях: два символа на конце кровли, слева и справа по фасаду, ближе к земле; третий, развернутый фронтально,— в са­мой верхней точке здания. Такая система расположения соляр­ных символов, идущая из древности,— не случайна, она была свя­зана с геоцентрическими представлениями о движении солнца во­круг земли: символ на левом от зрителя краю кровли — восходя­щее утреннее солнце, верхний конек на щипце кровли — полуден­ное солнце в зените, на правом краю кровли — вечернее захо­дящее солнце. Соединение каждого солнечного символа с фигурой коня подчеркивает динамичность всей композиции: солнце показа­но в его движении по небосводу.

Представления о дневном пути солнца по небу на конях или на лебедях и о ночном пути по подземному океану на водоплавающих птицах возникли в древности; отражением этих представлений были, например, сосуды для умерших, ушедших в подземный мир, где внизу, на днище, изображалось ночное подземное солнце.

Такая космологическая защита от духов зла предусматривала не только солнце и путь его по небу, но и само небо как предпола­гаемое вместилище дождевой воды, которое называлось «хляби не­бесные». Бытовало представление о двух небесах — водном и сол­нечно-воздушном, разделенных прозрачной твердью, или стеклян­ным куполом — сводом. «Хляби небесные» изображались на при-челинах домовых кровель в виде волнистого орнамента в два или три ряда, как бы подчеркивая глубинность хлябей. Очень часто волнистые линии дополнялись небольшими кружками, символизи­ровавшими дождевые капли.

Дождевая вода ассоциировалась с женской грудью. Этот мотив известен на нашей земле еще со времен Трипольской куль­туры (III — II тыс. до н. э.), в которой он полнее, чем где бы то ни было в Европе, раскрывает сущность представлений древних земледельцев, связывая воедино идею небесного дождя, небесной воды с образом грудей двух небесных богинь. Задолго до откры­тия Трипольских росписей А. Н. Афанасьев писал: «Уподобле­ние дождя молоку заставило видеть в тучах женские груди или коровье вымя».

Рядом с символом солнца почти всегда соседствовал символ земли или поля. Древний символ поля — ромб или квадрат, по­ставленный на угол и разделенный на четыре части. Этот знак существовал в течение нескольких тысячелетий. Он встречается в узорах свадебной одежды невесты, что свидетельствует о связи его с идеей плодородия.

Основная часть усадьбы древнего славянина была ограждена от носителей зла монументальным, во всю ширь фасада изобра­жением макрокосма и как бы всесторон­не освещена движущимся но небу солн­цем. На колья заборов навешивали обла­давшие магической силой битые горшки, «счастливые» камни с естественным от­верстием («куриный бог»). По периметру двора при каждом празднике рассыпали остатки ритуальной еды, а в воротах во время выгона скота клали рогатину. В качестве оберега над воротами поме­щали одиночный солярный знак или три солнца (утро, день, вечер).

В грозу и бурю солнечные символы, называвшиеся в народе «громовыми зна­ками» («от грому»), должны были спа­сать от удара молнии, от пожара, так как они выражали идею ясного дня, безоб­лачного неба. Показ макрокосма и дви­жения солнца был для наших предков не только средством отображения действи­тельности, но и способом защиты домаш­него очага (макрокосма) от разлитого в мире вредоносного начала.
В доме славян главным оберегом считалась печь. У печи давали клятвы, у печного столба заключали договоры, в подпечье обитал покровитель дома — домовой. Белорусы столб печи называли «дедом» и отождествляли его с домовым. Слово «домовой» нередко заменялось на «стол­бовой».

Вторым священным местом в из­бе была матица — главный срединный брус потолка. На матице вырезали «ко­лесо Юпитера» — круг с шестилучевой розеткой внутри. Это был общеславянский обычай. Иногда знак солнца заменялся православным восьмиконечным крестом.

В каждом доме славян был священный «красный угол», где впослед­ствии ставили иконы. Киот (божница) «красного угла» украшался ритуальными полотенцами — «набожниками». Православные иконы соседствовали с «набожниками», на которых нередко выши­вали богов древних славян Ладу, Леля, Мокошь и других, и все это несмотря на новый культ христианских богов, истреблявший языческую архаику, в частности культ солнца и «белого света». Киот украшали резьбой, в которой тоже присутствовали солнце, пиктограмма вспаханной земли (перекрещенные прямоугольники), волнистый орнамент, присущий «хлябям небесным».

Бытовая утварь в домах славян, за несколькими исключениями, так­же несла на себе декоративную нагрузку. Круглая форма стола, посуды, ведра содержала идею солнца, обычно их накрывали холстом с вышитым охранительным орнаментом. Недаром ясная солнечная погода имела название «вёдро». Всю мебель, начиная с люльки, украшали солнечными знаками и человеческой фигу­рой с поднятыми к небу руками.

Особенно красивыми были рез­ные и расписные спинки стульев и кресел. Не менее тщательно покрывали заклинательными знаками и узором разные вмести­лища для добра — сусеки для зерна, сундуки, скрыни для праз­дничной одежды и приданого невест. Система защиты здесь все та же — солнечные знаки (нередко по три сразу), круги «белого света», иногда — символы плодородия. Тут же и «хляби небес­ные», и ромбики земли по сторонам кругов.

Емкости для пищевых продуктов, туеса орнаментировали ар­хаичными символами плодородия в виде ромбов и квадратов, изображениями засеянного поля, другим элементом была пле­тенка. Более всех была нагружена защитной символикой посуда. На солонках выжигали, рисовали, вырезали символы солнца и земли, конские головы. Пышно украшали ендовы, ковши, скоб-кари и другую пиршественную посуду.